У Ваньки Урганта был момент когда он сделал два Чао—это было смешно, это было мило и действительно отбрасывало в Италию с её Сан-Ремо времён 80-ых. На этом таланты Вани Урганта ограничиваются и его попытки копировать Late Night шоу по типу Леттермана, Джея Лино или Конана О’Брайна оказались вторичны и элементарно неинтересны.
Ну для нищебродов сходило. Кстати, качество американских лэйт найт шоу с момента ухода вышеперечисленных титанов скатилось ниже бакинской канализации. И хрен бы я этого Урганта вспомнил (я вообще думал, что он в Израиле… ах, да, извините, забыл) если бы после просмотра замечательной программы про Жанну Болотову мне Ю Труба не выдала в рекоммендациях это:Вот тут-то я и охренел. Нет, не от этого подержанного клоуна, а от того кто и КАК преподаёт в МГИМО. То что туда и принимают и тащат всякий мусор, убивая остатки престижа, бОльшая часть которого базировалась прежде всего на элитарности в плане доступа к западным потребительским матрицам в дефицитные годы Советской экономики—это ни для кого не секрет. Там полно русофобов и откровенных саботёров—об этом только бомжи на свалках не знают. И то, что Сергей Аксёнов упоминает потерянное поколение и болонскую систему—я могу только подписаться под каждым словом.
Но… об «организаторе» сего действа, в котором скользкий актёришко (да, да, сие недоразумение окончило актерскую бурсу в Питере) принял участие—.это что-то новое. И так читаем из Вики про «организатора»:
Ю́рий Гео́ргиевич Кобала́дзе
(род. 22 января 1949 года, Тбилиси) — советский и российский журналист, радиообозреватель и разведчик. Профессор МГИМО МИД России. Генерал-майор СВР России в отставке. В 1972 году окончил факультет международной журналистики МГИМО. Прошёл обучение в Краснознамённом институте КГБ СССР, с 1972 года работал в первом главном управлении КГБ СССР. После учёбы в Краснознамённом институте на полтора года вернулся в ТАСС, потом попал на Центральное телевидение. С 1977 по 1984 год — корреспондент Гостелерадио в Лондоне (Великобритания), где работал с Борисом Калягиным. По возвращении Кобаладзе на родину начальство разрешило ему (что обычно не практикуется с вернувшимися разведчиками) периодически ездить в заграничные командировки по линии Гостелерадио (например, Кобаладзе сопровождал Горбачёва во время его визитов на Мальту, в США и в Англию, хотя визу в Великобританию и получил с трудом). С 1984 по 1991 год работал в центральном аппарате ПГУ КГБ. В 1991—1999 годах — руководитель Пресс-бюро Службы внешней разведки Российской Федерации. Претендовал на роль ведущего в телеигре «О, Счастливчик!» (1999), но уступил Дмитрию Диброву.
В 1999—2000 годах — первый заместитель генерального директора ИТАР-ТАСС. В 2000—2007 годах — управляющий директор ЗАО «Ренессанс Капитал». В 2007—2010 годах — управляющий директор по корпоративным вопросам Х5 Retail Group. В 2010—2012 годах — советник Председателя правления Х5 Retail Group. С 2012 по 2014 год — старший советник инвестиционного банка UBS. С ноября 2014 года — профессор, заместитель декана факультета международной журналистики МГИМО МИД России. Генерал-майор в отставке (СВР России).
Вот так вот читаешь и охреневаешь—какой же разносторонний человек. И швец, и жнец, и на дуде игрец. Как он ещё не получил Заслуженного Деятеля Искусств РФ—тайна за семью печатями. Но есть тут нюанс в его биографии, точнее два. Обозначим их.
Ничему полезному НИ на одном факультете журналистики в мире никогда ничему не учили. Например в США, средний журналист— это эвфемизм для полуграмотного идеологического активиста. Для человека с АйКю выше комнатной температуры (по Фаренгейту) не составит никакого труда понять всю суть программы факультета «журналистика» из любого ВУЗа мира, буде то МГИМО, МГУ, Гарвард (там вообще мусор готовят) или Оксфорд в течении полугода-года. С этими задачами прекрасно справляются факультеты филологии и иностранных языков. И, как и ожидается, «журналистика» уже была описана в 1823 нашим национальным гением:
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава богу,
У нас немудрено блеснуть.
Онегин был по мненью многих
(Судей решительных и строгих)
Ученый малый, но педант:
Имел он счастливый талант
Без принужденья в разговоре
Коснуться до всего слегка,
С ученым видом знатока
Хранить молчанье в важном споре
И возбуждать улыбку дам
Огнем нежданных эпиграмм.
Не стоит также удивляться развед-бэкграунду товарища-господина Кобаладзе в силу того, что даже его учёба в Краснознамённом Институте, ныне Академия Внешней Разведки, где обучают методам сбора развединформации (ака шпионаж), пришлась на пору времён застоя СССР, плавно перетекшего в его развал. И шутки про элементы сладкой жизни оставались шутками только в Брильянтовой Руке. В реальности же, советскому человеку, попадавшему в реальную НЕсоциалистическую заграницу в 1970-х и 80-х приходилось испытывать серьёзнейший культурный шок, миллион соблазнов и защитную реакцию по поиску оправдания пустых полок продуктовых и других магазинов дома.
Например, Лондон 1970-ых, где работал тов. Кобаладзе легко крыл Москву в своей яркости и внешней и внутренней и прекрасно сравнивался даже с Ленинградом. Позже, тэтчеровская Англия ещё не успела самоубиться, хотя начинала, продолжала выглядеть весьма так ничего, да и Английские клубы стабильно продолжали выигрывать заветные Евро Кубки, причем в самых престижных категориях Кубка Чемпионов и Кубка УЕФА. Один Ливерпуль—четыре Кубка Чемпионов с 1977 по 1984. Мы же, в СССР, безумно радовались Кубку Кубков и Суперкубку Динамо Киев в 1975, Динамо Тбилиси в 1981 и опять Киевляне в 1986. Если вы мне хотите рассказать, что это не имело значение—вам к психологу.
Запад доминировал визуально, акустически и даже запахами французских и американских духов, за которыми шла охота на редкий «выброс» в столичных универмагах, а потом у спекулянтов, как это и происходило с австрийским сапогами, немецкими плащами, и хрен знает какой Замунды ананасами. Это была реальность, каждый 16-летний пацан в округе знал у кого был дома последний катушечный AKAI и навороченный вертак Sony с касетной декой, чтобы перегнать с винила Энималз Пинк Флойд или Супертрэмп. Ребята, окститесь, СССР был побеждён уже в 70-ых, в том числе в силу высочайшего образовательного уровня советских людей и развития средств массовой коммуникации и советские люди хотели что бы было «не хуже». А «не хуже» давалось с трудом. В конце-то-концов, даже Международная Панорама начиналась с Vibrations группы The Ventures.
Отрицать очевидные вещи вообще плохо для душевного здоровья, так и песня Урфина Джюса Мир на Стене—она ведь об этом. А к чему это я всё? А вот к чему—профессионально г-н Кобаладзе сформировался именно в эту эпоху, и эта эпоха изуродовала немало жизней. Посмотрите на его дату рождения. В 1979 году ему было 30 лет— это уже серьёзно. И последующие появления данного товарища в когорте того же Горбачёва и его свиты, которая под марочку нового мЫшления сдавала страну налево и направо, они неизбежно вызывают вопросы по поводу отношения данного товарища к современному Западу и «общечеловеческим ценностям». И вот тут я подхожу к самому главному—а чему собственно Кобаладзе может учить в МГИМО? Неужели же методам скрытного сбора развед-информации, вербовки и использования оперативно-технических средств наблюдения и связи? Да нет конечно же—этому в МГИМО не учат. Да и близко его сегодня никто не подпустит к технологиям и методам 21 века. Но тогда неизбежен вывод—он учит «журналистике», коя не являясь реальным предметом, занимается самой обычной индоктринацией, которая радикально зависит от личности «профессора».
Тут есть, правда, один момент, который безграмотная Симоньян любит выпячивать—есть такой раздел в этой «журналистике», который называется «стратегические коммуникации» и это завуалированное название самой обычной милой доброй ПРОПАГАНДЫ. Например, главный лозунг американской журналистики до недавнего времени (до 90ых) был «report the world» (освещай мир), сейчас же этот лозунг превратился в «change the world» (измени мир). Как они этот мир изменяют вы видите сами. Как писал драматург и журналист Дэйли Телеграф Том Стоппард:
«I still believe that if your aim is to change the world, journalism is a more immediate short-term weapon.»
Перевод: Я до сих пор верю, что если ваша цель—изменить мир, журнализм это ближайшее краткосрочное оружие.
И вот тут то и стоит сообщить, что Кобаладзе ничему кроме пропаганды и своего личного мнения учить не может в принципе. Более того, совершенно очевидно что он застрял в геополитической и культурной реальности конца 1980-ых и начала 1990-ых, как раз той самой самой реальности Московского бомонда, и современный Запад он не знает от слова совсем. Он его и не может знать, потому что с того момента как он покинул свою работу в Лондоне «под прикрытием» в 1984 он автоматически превратился в туриста, периодически наезжающего на Запад. Он превратился в обычного гражданина, который в жизни не заработал сам копейки на этом Западе—многие русские и не только иммигранты, прожившие десятки лет на Западе после развала СССР знают об этом Западе, даже на сермяжно-крестьянском уровне, больше чем Кобаладзе когда-либо знал, даже если он читает периодику «оттуда».
Более того, человек с его бэкграундом, решивший пригласить во время СВО, когда гибнут ребята, таща на своих плечах войну против объединённого Запада, клоуна и иноагента в МГИМО, чья репутация и так уже… Неужели не возникают вопросы? Да и профессором ЧЕГО он является? Неужели же Кандидат Околовсяческих Наук? Безусловно! Как жаль, что он не выиграл конкурс у Диброва на роль ведущего в игре «О, счастливчик!»—как раз уровень его компетенций—глядишь и не привела бы его нечистая в МГИМО преподавать непонятно что, непонятно кому. И я согласен с Аксёновым—России ещё долго придётся избавляться от «общечеловеков». И я даже не хочу вдаваться в теорию, имеющую определённые основания, что судьба СССР решалась в закулисье между советскими разведкой, ориентированной на Запад, и контрразведкой, имевшей глубокие корни в простом народе. Разведка выиграла и мы все получили 1990-ые. Глядя на бывшего Генерал-Майора-журналиста СВР мне эта теория не кажется уже такой оторванной от реальности. Кто следующий на приглашение—Дюха Макаревич? Не удивлюсь, МГИМО уже давно МИМО всего.
Андрей Мартьянов
Свежие комментарии