В преддверии отмечаемой ежегодно даты − начала Второй мировой войны, как правило, активизируются попытки различного рода фальсификации ее истории.
Предметом особого внимания сторонников «ревизии истории Второй мировой войны» являются события непосредственно предвоенного периода, связанные с подписанием 23 августа 1939 года советско-германского Пакта о ненападении, которые интерпретируются не иначе как «сговор военно-политического руководства Германии и СССР», фактически и предопределивший, по мнению «ревизоров» начало Второй мировой войны, первой жертвой которой по общему признанию и стала Польша.
Столь упрощенные оценки драматических событий кануна войны, несмотря на абсурдность и явное противоречие реальности, тем не менее, достаточно популярны в определенной среде восточно-европейского и, особенно польского, истеблишмента.
Цель подобных измышлений вполне очевидна – возложить на Советский Союз, наряду с фашистской Германией ответственность за развязывание Второй мировой войны, только лишь на том основании, что за несколько дней до ее агрессии против Польши был подписан советско-германский Пакт о ненападении.
Между тем, как в самой Польше, так и в других странах, так называемого «евросообщества», умалчивается тот факт, что уже 26 января 1934 года Польша и Германия (за 5 лет до Пакта Риббентропа-Молотова) подписали свой договор о ненападении сроком на 10 лет. Этот договор вошел в историю как Пакт Риббентропа – Бека и являл собой далеко не вынужденный, а вполне осознанный шаг, направленный на выстраивание союзнических отношений с нацистской Германией.
Официальная часть Пакта особо ничем не примечательна и декларировала стремление Польши и Германии к установлению партнерских отношений. Но вот секретные статьи Договора, в полной мере определяли союзнический характер польско-германских отношений. Так в частности согласно ст. 1 секретного протокола Пакта Польша брала на себя обязательства проводить постоянную политику действенного сотрудничества с нацистской Германией. Кроме того, польское руководство гарантировало Третьему рейху не принимать никаких решений без согласования с германским правительством, а также соблюдать при всех обстоятельствах интересы фашистского режима (ст.2) [1].
Скорбящий А. Гитлер у гроба Ю. Пилсудского
Эти положения в полной мере и реализовывались польским руководством на протяжении всего предвоенного периода.
Именно Польша добровольно взяла на себя защиту германских интересов в Лиге наций после демонстративного выхода оттуда Германии 14 октября 1933 года. С трибуны Лиги наций польские дипломаты оправдывали нарушения А. Гитлером Версальского и Локарнского договоров, будь то введение в Германии всеобщей воинской повинности, отмена военных ограничений или вступление в 1936 году гитлеровских войск в демилитаризованную Рейнскую зону.
Таким образом, вклад Польши в становление и укрепление нацистского рейха был, безусловно, весомым. Более того, польско-германские отношения имели ярко выраженный союзнический характер. Во многом это было следствием особых отношений «вождей» двух стран: А. Гитлера и Ю. Пилсудского. Поэтому смерть Ю. Пилсудского в 1935 году А. Гитлер расценивал как личную трагедию и лично прибыл на его похороны
Польское руководство спало и видело себя союзником «Великой Германии», рассчитывая на то, что в будущих гитлеровских завоеваниях Варшаве «перепадет доля» в дележе «европейского пирога». И действительно ей кое-что перепадало. Перепала, например, часть Чехословакии по результатам мюнхенской сделки (сговора) осенью 1938 года.
В ночь с 29 на 30 сентября 1938 года было заключено печально известное Мюнхенское соглашение – одна из позорнейших страниц политики европейских государств предвоенного периода – венец европейской политики «умиротворения нацизма». Не случайно в историю оно вошло под названием «сговор». И действительно, только посредством «сговора» можно было фактически расчленить суверенное государство, лишив его не только значительной части населения и территории, но и даже самого права на сопротивление. Гаранты суверенитета Чехословакии: Великобритания и Франция попросту отдали ее на растерзание ошалевшему от безнаказанности А. Гитлеру.
Но если Великобритания и Франция только «всего лишь» предали Чехословакию, то еще один уже негласный участник Мюнхенского сговора – Польша, отхватила часть ее территории для собственных нужд.
В результате польского ультиматума, последовавшего в день Мюнхенского сговора (30 сентября) Чехословакия уступила Польше Тешинскую область, где проживали 80 тыс. поляков и 120 тыс. чехов. Как писал по этому поводу в своих мемуарах У. Черчилль, Польша «с жадностью гиены принимала участие в разграблении и уничтожении чехословацкого государства» [2].
Но одной лишь частью Чехословакии амбиции польских стратегов не ограничивались, напротив они распространялись и на территории других своих соседей.
Так, еще 11 марта 1938 года Польшей был спровоцирован инцидент на польско-литовской границе. По всей Польше в этот период шли демонстрации под лозунгом: «Вперёд на Каунас». Более того, надеясь на территориальные приобретения с помощью Германии, министр иностранных дел Польши Ю. Бек еще 12 января 1937 года заявил о том, что Польше необходимы колонии, а 18 апреля 1938 года в стране был помпезно отмечен «день колоний», организованы демонстрации с требованиями заморских владений, показ фильмов на колониальные темы.
Но особым предметом вожделения панской Польши, конечно же, была Россия. Так в декабре 1938 года в докладе разведотдела её Генштаба подчеркивалось: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент… Главная цель – ослабление и разгром России»[3].
Современный польский истеблишмент пытается игнорировать подобного рода документы, но факт остается фактом именно Польша в предвоенные годы являлась едва ли не самым ближайшим союзником нацисткой Германии, набиваясь ей в партнеры, в создании антисоветского блока. Очевидно также и то, что Польша в канун Второй мировой войны была не менее агрессивным государством, чем сама нацистская Германия, совершившая агрессию против этого своего незадачливого союзника 1 сентября 1939 года. Польша попросту перестала быть нужной А. Гитлеру, и он с ней поступил точно также как и с Чехословакией, аннексировал.
21 марта 1939 года Германия предложила Польше в обмен на гарантии ее границ, возвратить город и порт Данциг, бывший немецким до Версальского договора (1919 года).
11 апреля того же года А. Гитлер, используя отказ польского руководства выполнить германские требования, утвердил план «Вайс» – план войны с Польшей и установил срок готовности к войне – 1 сентября 1939 года. До германо-советских переговоров и подписания по их итогам Пакта о ненападении оставалось, по крайней мере, четыре с половиной месяца.
Все это свидетельствует о том, что какие-либо привязки начала Второй мировой войны с советско-германским Пактом от 23 августа 1939 года искусственны и безответственны. К тому же и сам текст осуждаемого на протяжении последних десятилетий лет Пакта Риббентропа – Молотова не содержит ни единого слова о каком-либо военном взаимодействии двух стран. Речь в Пакте идет только лишь о политике нейтралитета двух стран и не участии их в коалициях других государств. Поэтому, единственное в чем можно обвинить Советский Союз в связи с началом Второй мировой войны – это то, что он не поддержал объявленную Великобританией и Францией 3 сентября войну Германии. Но об этом Советский Союз никто и не просил.
Что же касается так называемого секретного приложения к Пакту, то, очевидно, самым большим секретом в нем является то, что обе стороны обязались признать «заинтересованность Литвы в районе Вильно». Остальные положения касаются разграничения сфер влияния и только. Ни о каком территориальном переделе речь в секретном приложении не идет. Сам же факт разграничения сфер влияния, являлся и является вполне обыденным явлением в мировой политике. Ведь заявляют же в настоящее время США и их союзники по НАТО о своих сферах интересов (влияния) на Украине, Южном Кавказе, Ближнем Востоке, в Центральной Азии и в других регионах мира. А ведь это фактически аналогично тому, о чем и договаривались И. Риббентроп и В. Молотов.
С учетом же того, что наибольшей критике советско-германский Пакт о ненападении подвергается со стороны официальных лиц Польши, а также ряда других восточно-европейских государств то, очевидно, есть смысл предложить руководству этих стран самостоятельно устранить все касающиеся их «несправедливости» итогов Второй мировой войны.
Для этого, очевидно, Литве следует возвратить Польше, так называемый Виленский край, то есть собственно г. Вильнюс с его окрестностями, а Германии – г. Клайпеду (бывший немецкий Мемель). Аналогичные шаги могут быть предприняты и руководством Украины в отношении своих западных областей, присоединенных к ней Советским Союзом в 1939 году. Самой Польше, очевидно, в этом случае придется рассмотреть возможность возвращения Германии ее исторических земель − Западной и Восточной Пруссии, а также Верхней Силезии. По крайней мере, это было бы логично в свете кампании по осуждению СССР и его позиции в предвоенный период. Но ведь никто никому возвращать не собирается. По-прежнему взоры политиков ряда наших бывших союзников обращены к России, которая и должна компенсировать их вымышленные «утраты». Все это, на наш взгляд, является следствием политики двойных стандартов, не менее безответственной и беспринципной, чем политика «всеобщего умиротворения» предвоенного периода.
Бочарников Игорь Валентинович
_________
Источники
Кошкин А. Когда началась Вторая мировая война? https://topwar.ru/119201-kogda-nachalas-vtoraya-mirovaya-voyna.html.
Уинстон Черчилль. Вторая мировая война. Книга первая. http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/CHURCHILL/world_war_ii-1.txt.
Рубцов Ю. В основе польской политики на Востоке – расчленение России https://topwar.ru/122921-v-osnove-polskoy-politiki-na-vostoke-raschlenenie-rossii.html.
Свежие комментарии