«Обнал» - вывод денег со счетов предприятия в «черную кассу» предприятия. Обычно производится путем перечисления денег по фиктивному договору, на «помойку» - организацию, снимающую наличность в банке и отдающую её предприятию обратно. С удержанием «помойкой» своего процента, который в былые времена колебался около двух, а нынче, говорят, близок к десяти.
В некоторых случаях договор частично фиктивный, схема близка к «откату» – что-то делается, но по завышенной цене, разница возвращается налом. Кстати, знаменитый Захарченко, скорее всего, был участником обнальной схемы - и деньги по большей части были и в правду не его.«Черная касса» - это наличные, которые фактически есть у предприятия, но по бухгалтерии не учитываются. Ими рассчитываются начальники в ресторанах на деловых переговорах, выплачиваются премии и «черная часть» «серых зарплат», платятся взятки и откаты чиновникам, покупаются печеньки в офис. Есть почти на любом предприятии и в любом учреждении, включая налоговые инспекции и госкорпорации. В т.н. политических партиях и шоу-бизнесе составляют значительную часть оборота.
Дело Серебренникова, его общественное обсуждение, публичная позиция обвиняемого и обвиняющих, а также их групп поддержки - представляет собой живой пример того, как формируется «правоприменительная практика». Как общество в целом приходит к тому или иному варианту развития. Как формируется реальность.
На его примере мы можем наблюдать, как малодушие и полуправда ведут к ухудшению положения всего общества, как умножают противоречия и ложь в системе госуправления.
Дальнейшее - личное мнение. Позиция сторонников Серебренникова и его защиты вызвала бы куда большее сочувствие, если бы он не камуфлировал факт обнала, а так бы четко и ясно сказал - "деньги наличил, при помощи бухгалтера, получал от бухгалтера нал. Вел расчеты по проекту со всеми участниками проекта в наличной форме".
По сути, фигурант так и сказал в своей речи в суде, умалчивая только о собственном осознании факта обнала. Это умолчание и эта попытка не признать очевидной вины (именно в обнале) делает из него трусливого обывателя, стремящегося оправдаться в суде. А тех, кто его поддерживает - превращает в лицемеров, которые «за своего» готовы закрыть глаза на очевидное нарушение законодательства (судя по публичной информации, на Серебреникова вышли в процессе проверки «помоек» и выявления слитых на эти «помойки» денег).
Если бы он повел себя как общественный культурный деятель, и именно в этой плоскости заострил бы вопрос - "Государство выдало денег на проект, я их на проект потратил, нарушив при этом финансовую дисциплину - обналичив деньги. Умысел мой состоял в обходе чрезмерно усложненных и мешающих работать правил бухгалтерии и ведении документации, а также в упрощении расчетов. Виноват также в том, что потратил на проект больше, чем предполагало государство, которое рассчитывало забрать обратно себе часть выделенных денег себе в виде налогов, а они все были потрачены на проект." Тогда это было бы дело способное стать поводом для серьезной дискуссии. Для расчистки завалов «двоемыслия» и прямой лжи. Ошибочных и неэффективных механизмов в государственной системе. На конкретном, небольшом участке, но все же.
Но ложь самооправдания по поводу «обнала» приводит к укреплению позиции обвинения, которое тупо и прямолинейно приравнивает всю сумму обнала к похищенному. Считая несущественным то, на что были потрачены обналиченные деньги.
Без концепции «обнала», деньги, перечисленные по фиктивному договору, на заведомую «помойку», не могут рассматриваться иначе как украденные. Обвиняемый, отказываясь от использования в своей защите понятия «обнала» и отказываясь признавать свою в этом вину, фактически заявляет о том, что деньги ушли из предприятия всей суммой, то есть были украдены.
Без ссылки обвиняемого на «обнал» следствию не надо доказывать ничего, кроме того, что у следствия твердо доказано – перечисление на счет «помойки», подписанное директором. «Помойка» наверняка проходит по другому делу, где, возможно, уже вынесен приговор и факт её «помоешности» уже считается доказанным. Отсюда кажущаяся нелогичность поведения следствия, которое «не уделяет внимания» показаниям обвиняемого.
Формируется логическая вилка – если не наличил, то украл все (отсюда огромные суммы – наличили-то почти все). Если наличил, то нарушил налоговое законодательство (и претензии на самом деле могут быть только в той части, которая должна была пойти в налоги, а, следовательно, ущерб заведомо гораздо меньший и нуждается в тщательном доказывании).
Как юрист - юристам, скажу, что при честной и последовательной позиции обвиняемого из этого дела мог бы получиться отличный прецедент. Оно имеет общественное внимание, разбирается и анализируется. Может дойти до Верховного суда и послужить формированию правильной практики применения норм права - а вопрос нешуточный. Вопрос принципиальный, является ли "черный нал" априори "похищенной суммой" или является нарушением финансовой дисциплины и уклонением от налогов? В результате, совершенно разный предмет доказывания и совершенно разная постановка вопроса о причиненном ущербе. В данном случае, гипотетический ущерб именно государству, может быть в десятки или сотни раз меньшим чем публично объявленный и сводится к доказанным случаям неуплаты налога по сделкам, при которых налог должен был быть оплачен.
Совершенно разные статьи УК, в том числе по санкциям: Ст. 158 Кража (Хищение) Группой, в особо крупном - только лишение свободы до 10 лет. Ст. 160 Присвоение - только лишение свободы до 10 лет. Ст. 199 Уклонение от уплаты налогов - штраф или исправительные работы или лишение свободы до 6 лет.
Кстати, дело касается не только и не столько Серебреникова. И не только бюджетных денег. Если на основе такого громкого дела утвердится практика признания судом доказательством совершенного состава «Кража» самого факта перевода денег на «помойку», то под эту практику попадут все – любой коммерсант и предприниматель.
Это сейчас Серебреников и медиа вокруг этого дела могут поставить вопрос об «обнале», о его юридической квалификации, о том, под какую статью УК он попадает (кстати, в Уголовном кодексе нет статьи "Обналичивание денежных средств"). О том, что до сих пор за обналичивание "притягивают" криво, косо и как попало по разным "подходящим составам", но в основном самих клиентов «помоек» не трогают. А потом, когда практика утвердится и шаблон будет отработан, дела пойдут косяками. И под этими делами, с элементарной фабулой доказывания и реальным сроком до 10 лет, окажутся действительно практически все руководители в России.
Те, кто наличит деньги сейчас и боится, как и Серебреников, поставить вопрос в этой плоскости, делают себе только хуже. Так как после запуска практики квалификации «Обнал это кража»» начнется окончательный скорбец всему, что шевелится в российской экономике. И именно это есть основной прицел тех, кто заварил это громкое дело. Когда оно состоится, рыпнуться в суде будет уже невозможно.
В моральном плане получается следующее. Часть общества уверена, что Серебреников украл миллионы (68 или 130). А другая часть общества уверена, что Серебренников честнейший человек. Для одной части общества все «коммерсанты» по определению воры, особенно если у них квартира в Берлине, а для другой части «черный нал» обычное дело и «что в этом такого».
Обе части общества неправы, отчасти осознают свою неправоту и, в том числе в силу осознания неполноценности своих позиций, особенно отчаянно лают друг на друга. Давая системе под шум и гам не о том закрепить юридически неверную и опасную для общества практику.
Если вернуться к юридическим разъяснениям, то стоит отметить следующее: смена состава преступления меняет предмет доказывания. И обязанность доказывания лежит на обвинении. Получается, что по составу "уклонение от налогов" отсутствие расписок - не беда обвиняемого, и он не должен называть поименно получателей. Презюмируется, в частности, их, получателей, добросовестность. Размер ущерба априори меньший и имеются сложности с доказыванием. Вообще дело сложнее для следствия и проще для обвиняемого (например, можно доплатить налоги и обычно на этом все)
При составе же "кража" (хищение) обвинению надо доказать умысел на присвоение лично Серебренниковым. Линия защиты состоит в подчеркивании обязанности обвинения доказать умысел на вывод средств из-под контроля предприятия и опровержении доводов обвинения направленных на доказательство такого умысла. В частности, указанием на поступление денег в кассу предприятия, пусть "черную", на ведение какой-то "черной" бухгалтерии, на состоявшиеся спектакли и сопутствующие им сделки, проведенные по «черной бухгалтерии».
Для этого надо признаться в существовании системы «обнала» - то есть поступления денег в распоряжение предприятия и на его цели в наличной форме.
Включение дурака, замалчивание «обнала» до добра все равно не доведет. Судья, видя "уход от ответственности", а не "переквалификацию на другую статью", скорее признает режиссера виновным в краже. Режиссер получит реальный срок и практика пойдет по неверному пути.
Иными словами, реальная защита от обвинений в краже строится на признании факта нарушения налогового законодательства и факта обнала. А уже в рамках обвинения по уклонению от уплаты налогов, добившись такой переквалификации, можно выстраивать линию на недоказанность размера ущерба и прочие нюансы.
Итогом дискуссии могла бы быть законодательная инициатива устанавливающая ответственность именно за «обнал». Но так как одни не понимают его отличия от кражи, а другие боятся наступления такой ответственности, хуже станет всем. Потому как нал во многих областях играет роль инвестора.
Без него просто все встанет колом - либо очередной чиновник в погонах или без будет получать свою долю от того, что кто то осмеливается работать.
Свежие комментарии